Еврейские погромы польше 1946 году. Еврейские погромы в польше были не мифом, а реальностью. Версии о провокациях

Из новой книги «Партитура Второй мировой. Кто и когда начал войну?»

Мы продолжаем публикацию материалов из сборника «Партитура Второй мировой. Кто и когда начал войну?», подготовленного Фондом исторической перспективы во взаимодействии с Комиссией при Президенте РФ по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России при участии Фонда «Историческая память». Предлагаем Вашему вниманию отрывок из статьи «Договор о ненападении между Советским Союзом и Германией и общественное мнение современной Германии»политолога, эксперта в области российско-германских отношений С.Н. Дрожжина.

Еще один пример селективного отношения к историческим событиям — освещение историками и журналистами массового убийства поляками евреев в Едбавне. Этот город был расположен в той части Польши, куда 17 сентября 1939 г. вошли советские войска. Исследователи говорят о том, что некоторые евреи из числа жителей города активно сотрудничали с советскими властями, что вызывало ненависть среди польского населения. Охота поляков за евреями велась уже с июля 1939 г. Однако ситуация обострилась, после нападения Германии на Советский Союз.

Сначала поляки убивали евреев в Едбавне и его окрестностях по одиночке - били палками, забивали камнями, отрубали головы, оскверняли трупы. 10 июля 1941 г. поляки собрали около 40 человек из числа оставшихся в живых евреев на центральной площади города. Им было приказано разбить установленный там памятник В.И. Ленину. Затем евреев заставили под пение советских песен вынести за город обломки этого памятника, которые были затем захоронены на еврейском кладбище. Во главе этой траурной колонны шел местный раввин. После этого всех этих евреев, в том числе женщин и детей, завели в пустой амбар, хладнокровно расстреляли, а тела закопали там же. Однако этим дело не ограничилось. К вечеру в этот амбар согнали остальных евреев из числа жителей Едбавне, включая женщин и детей, и сожгли их заживо. Общее количество жертв составило не менее 1600 человек.

Вообще консервативные круги в Польше делают немало усилий для того, чтобы представить Польшу в глазах мирового общественного мнения как страну «героев и жертв». События в Быдгоще и Едбавне плохо вписываются в эту искусственно создаваемую конструкцию.

В Катыни жертвами стали преимущественно военнопленные и приказ о их уничтожении был отдан сверху, это не была инициатива рядовых красноармейцев. Впрочем, и в отношении событий в Катыни еще немало вопросов. Не совсем ясно, почему там использовались немецкие боеприпасы. Кстати, данные о количестве жертв в немецких средствах массовой информации и книгах историков приводятся самые разные. Так, по мнению авторитетной газеты «Frankfurter Allgemeine Zeitung» речь идет о 4500 убитых польских военнослужащих. В других изданиях упоминается цифра 20, а бывший президент Польши Квасневский говорил о 22 тысячах.

Американский исследователь польского происхождения Ян Томаш Гросс, написавший книгу о событиях в Едбавне, подвергся яростным нападкам со стороны польских правых разного политического спектра. По слухам, уважаемый профессор после публикации книги предпочитает не появляться в Польше и предпочитает жить и работать в США. Кстати, книга Гросса «Соседи. Уничтожение еврейской общины в Едбавне, Польша» была опубликована в Польше только в 2000 г.

10 июля 2001 г. польские власти попытались провести траурную церемонию у нового памятника жертвам погромов в Едбавне. Местное население бойкотировало это мероприятие, на котором с покаянной речью выступил тогдашний президент Польши Квасневский. Оригинальным образом протестовали против этой церемонии и представители польского духовенства - они приказали звонить во все церковные колокола, чтобы таким образом помешать выступавшим. Католические священники в Едбавне, как указывает газета «Die Welt» настоятельно рекомендовали своей пастве не отвечать на вопросы журналистов, так как, по их мнению, «это может навредить Польше» («Die Welt», 08.07.2001).

Новый памятник жертвам погрома в Едбавне стыдливо умалчивает о преступниках. Официальная позиция польских властей состоит в том, что комиссия Национального института памяти проводит соответствующее расследование и еще не сделала на этот счет своего окончательного заключения.

Немцы прямо не участвовали в погроме в Едбавне. Но на месте преступления работало несколько немецких съемочных групп. Это наводит на мысль, что погром в этом городе был еще и скоординированной акцией, в которой сочетались плановые и спонтанные элементы. По мнению Гросса, поляки быстро поняли, что можно делать, наблюдая за действиями немцев на их территории. Они были уверены, что им за убийство евреев ничего не будет.

Немцы внимательно следят за тем, как поляки теперь вынуждены менять свои представления о самих себе, поскольку их национальное самосознание построено на том, что они только жертвы. Газета «Die Welt» обращает внимание на то, что в Польше продается много других книг на эту тему, однако содержание их вызывает много вопросов. В одной из них говорится о том, что евреи в Едбавне умышленно покончили жизнь самоубийством, чтобы только навредить полякам («Die Welt», 08.07.2001).

Погром в Едбавне был далеко не единичным явлением. Уже после войны аналогичные события произошли в Кракове и Кельце. Жертвами этих расправ были в том числе и те евреи, которые активно сотрудничали с советской властью. Для некоторых групп польского населения одного этого факта было достаточно, чтобы лишить людей жизни, причем часто самым зверским и иезуитским способом.

Польское население Едбавне приветствовало наступающих солдат вермахта. Они наивно полагали, что немецкая оккупация принесет им свободу и достаток. Эта наивность была характерна в предвоенный период и для некоторых руководителей Польши того времени. Это, конечно, не означает, что представители правящей военной хунты были независимы в своих действиях. Однако деструктивная политика «отставных кавалеристов» не способствовала заключению договора о европейской безопасности.

Совсем уже неожиданно выступил на эту тему примас польской католической церкви архиепископ Йозеф Глемп. Как сообщает немецкий журнал «Focus», примас предложил и самим польским евреям покаяться за то, что они сотрудничали с советской властью («Focus», 28/2001).

«В конфликтах между евреями и поляками, - добавил Глемп, - не было речи об антисемитизме. Их (то есть евреев. - С.Д.) не любили (то есть поляки) за их странный фольклор». «Поляки, возможно, не такие антисемиты, как думают евреи, - заметил на этот счет варшавский раввин Микаэль Шудрих. - Но они значительно большие антисемиты, чем они сами думают» («Focus», 28/2001).

Бывший министр иностранных дел Польши Бартошевский, который в настоящее время является уполномоченным правительства Туска по отношениям с Германией и Израилем, подвергается у себя в стране, как сообщает мюнхенская газета «Sueddeutsche Zeitung», настоящей обструкции. Ему ставят в вину, что он в 2001 г., будучи министром иностранных дел, согласился с той точкой зрения, что поляки также участвовали в холокосте, то есть в физическом уничтожении евреев. Это, по мнению польских националистов, непростительно. Поляки, по их мнению, должны быть только жертвами или героями.

Президент польского Института национальной памяти Януш Куртыка (Kurtyka) называет историка Гросса «вампиром от историографии». Большое раздражение в Польше вызвала вторая книга этого автора под названием «Страх», в которой также повествуется об антисемитизме в Польше уже после Второй мировой войны. Гросс рассказывает своим читателям в том числе и о «систематическом» антисемитизме в Польше в предвоенные годы, что достаточно неуклюже пытается отрицать Бартошевский. Все это явно противоречит той «политике в области истории», которую проводит в последнее время президент Польши Лех Качиньский.

Специально для Столетия

Игорь Гусев полагает, что древние люди не знали о существовании евреев, а потому все происходившие с ними беды относили на счет темных сил природы…

Хотя Ветхий Завет подаёт это иначе.
Однако прямого отношения к погромам и холокосту это прямого отношения не имеет.
А что имеет?
Еврейские погромы в Польше после Второй мировой войны.
Вы можете спросить: подождите, но гитлеровцы уже повержены. Кто проводил погромы?
А вот сейчас и узнаете из статьи И. Гусева "УБИЕННЫЕ СООТЕЧЕСТВЕННИКАМИ: К 60-ЛЕТИЮ ПОГРОМА В КЕЛЬЦЕ", которую он написал в 2011 году. Узнаете и поймёте, почему оставшиеся в живых после Великой войны евреи сдрыснули из Польши.

Что же произошло?
Нечто, похожее на убийства в Одессе на Куликовом поле 2 мая 2014 года.
___

Иностранцы, посещающие Польшу, порой удивляются, что «Po Kielcach są w Polsce żydzi» («после Кельце в Польше есть евреи»). Что же должно было произойти в этом городе, о чем с содроганием мир вспоминает до сих пор?

Выпускник знаменитой иешивы «Хахмей Люблин», ныне председатель Всеизраильской ассоциации любителей идиша Рафаэль Блюменфельд хорошо помнит этот черный день в истории польского еврейства. В годы войны Рафаэль был узником гетто в Кельце, пережил все ужасы нацистской оккупации. 4 июля 1946 года в том же Кельце довелось ему хлебнуть и от польских соотечественников...

В июле 1946 года в одной из католических семей пропал девятилетний мальчик. По городу прошел слух, что ребенок стал жертвой ритуального убийства, совершенного евреями. Жители Кельце стали собираться возле «еврейского» дома, бросая в окна камни. Вызванная евреями полиция была на стороне погромщиков и бездействовала. Евреи покинули здание, но снаружи их начали избивать палками и камнями. Заводы и фабрики остановились, толпы рабочих хлынули к злосчастному дому. Если по дороге встречали еврея, то его, не колеблясь, убивали. Всего 4 июля 1946 года в городе погибло 42 еврея . Сам Рафаэль Блюменфельд был тяжело ранен. Вместе с другими пострадавшими его госпитализировали, но местные медсестры издевались над ранеными, срывали с них повязки. Нормальную медицинскую помощь без вины виноватые смогли получить лишь в больнице Лодзи, куда их перевели.

После погрома в течение нескольких месяцев свыше 800 тысяч евреев бежали из Польши . Резонанс был огромен: всего через год после Холокоста совершено такое злодеяние! На Польшу смотрели с презрением, правительству даже пришлось обратиться к руководству еврейской общины с просьбой «обелить» репутацию страны перед мировым сообществом .

Похороны сорока жертв погрома состоялись 8 июля 1946 года в 15 часов, на еврейском кладбище на Пакоше. Следом за почетным караулом Войска Польского шли делегаты от политических партий, общественных организаций, городских властей. Сорок гробов везли на 20 грузовиках. За ними шли делегации польских и зарубежных евреев, Правительства национального единства, представители командования келецких частей Войска Польского, милиции и УБ, находившиеся в Кельце советские офицеры, польские и зарубежные журналисты. Похоронная процессия растянулась почти на 2 км .



Передо мной статья д-ра Ежи Дабровского «Размышления о еврейском погроме 1946 года в Кельцах ». Трагические события исследователь описывает во многом иначе, чем Блюменфельд. Ученый тоже считает, что поводом для погрома было исчезновение католического ребенка, но уточняет: к тому времени, когда толпа собралась перед домом 7/9 на ул. Планты, «пропавший было мальчик вернулся домой», но это «уже не имело никакого значения» . Жаждавшая крови толпа ворвалась в дом. Евреев, включая детей, женщин и стариков, выбрасывали из окон. Снаружи их, раненых, добивали железными прутьями, дубинами и молотами. По словам свидетелей, «во второй половине дня улица перед домом была покрыта липким кровавым человеческим месивом» . Цифра зверски убитых евреев в оценке Дабровского не расходится с приведенной - 42 человека.

Один из руководителей восстания в Варшавском гетто Ицхак Цукерман отбыл в Кельце сразу же после того, как получил известие о резне. В своей автобиографии Цукерман пишет, что тела убитых были страшно изуродованы, он видел даже трупы беременных женщин с распоротыми животами.

Еще до келецкой трагедии пассажиров-евреев выбрасывали из поездов прямо на ходу. Но после погрома такие случаи участились. Поэт Юлиан Тувим писал в июле 1946 года своему другу И. Штаудингеру: «...я хотел было ехать поездом в Лодзь, но в связи с известными тебе событиями для меня безопаснее отложить поездку на более благоприятное время...» Один из самых известных польских поэтов XX столетия, еврей Юлиан Тувим боялся сесть в поезд. Он автор плача-манифеста «Мы, жиджи польсцы...» Помните: «Двояка ест крев: та в жилах и та з жил» («есть кровь в жилах и кровь, текущая из жил»)? Менее известно то, что второй абзац этого произведения начинается фразой: «Jestem polakiem, bo mi się tak podoba » («Я поляк, потому что мне это нравится »)...

Среди живших в Польше евреев царил страх. Министр безопасности Польши Станислав Радкевич встретился с представителями Центрального комитета польских евреев, требовавшими от правительства принятия энергичных и действенных мер. Из уст министра прозвучало: «Вы, может быть, хотите, чтобы я сослал в Сибирь 18 миллионов поляков? » 18 миллионов поляков... Выходит, слова министра безопасности следует понимать следующим образом: 18 миллионов поляков, остальные - это вы, евреи, которых поляки терпеть не могут. И никаких «Jestem polakiem, bo mi się tak podoba»! Никакой ты не поляк, как бы это тебе ни нравилось, ты чужеродное тело в организме страны. Приведу и мнение главы польской католической церкви кардинала Хлонда. Вину за ухудшение взаимоотношений между поляками и евреями кардинал возлагал «в значительной мере... на евреев , занимающих сегодня в Польше руководящие позиции и пытающихся ввести структуры и порядки, которые отвергает большинство польского народа».

Количество евреев, покинувших Польшу после погрома, Ежи Дабровский не указывает, но считает, что они составляли более половины еврейского населения на начало июля 1946 года. Заглянем в энциклопедический словарь «Еврейская цивилизация»: «Около 1 200 000 евреев, переживших геноцид и скрывавшихся, скитались по всей Европе. 200 тыс. приехали в Польшу, но после погрома в Кельцах 100 тыс. евреев тотчас же покинули страну и устремились в лагеря для перемещенных лиц, созданные союзниками на территории Германии и Австрии, некоторые попытались тайно уехать в Палестину».

Польша долго хранила молчание по поводу описанных событий. Но 10 лет назад, в 1996 году, в связи с 50-летием келецкой бойни, министр иностранных дел Дариуш Росати направил письмо Всемирному Еврейскому Конгрессу, в котором, в частности, заявил: «… Мы будем оплакивать жертв погрома в Кельце. Этот акт польского антисемитизма мы должны рассматривать как нашу общую трагедию. Нам стыдно за то, что Польша совершила это преступление. Мы просим у вас прощения ».

Кстати, интересно, а как бы отнеслись поляки к мысли, что Волынская трагедия - это общая беда поляков и бандеровцев, которые скорбят о том, что перебили сотню тысяч поляков?

За кого просил прощения польский министр? Он просил прощения за шлифовальщика Марека с металлургического завода, который вместе с сотнями других рабочих оказался на улице Планты, 7/9 с единственной целью - убивать евреев. Он просил прощения за паненку Асю и ее жениха Хенрыка, бросавших камни в выволакиваемых из дома людей. Он просил прощения за пани Чезию, которая возвращалась с базара, но почему-то тоже оказалась в толпе погромщиков. Ее рука не дрогнула, когда она поднимала палку, чтобы размозжить голову выброшенной из окна второго этажа еврейской девушке, еще подававшей признаки жизни. Он просил прощения за сапожника Юрека, который, прибив молотком подошвы бывших в починке ботинок, поспешно запер мастерскую и устремился на улицу Планты, где этим же молотком разбивал головы без вины виноватых людей. Он просил прощения за зеленщика Януша, который покинул свою лавку вооруженным железным прутом, чтобы вернуться через три часа облитым кровью жертв. Он просил прощения за миллионы поляков, не принимавших непосредственного участия в избиении, но равнодушно молчавших после случившегося.

Недавно избранный президентом Польши Лех Качиньский встретился в Вашингтоне с группой руководителей Американского еврейского комитета. Гость из Варшавы гарантировал безопасность и процветание еврейской общины Польши. Он также отметил, что антисемитская история польского государства была «тяжелой правдой», но граждане современной Польши должны антисемитизму противостоять.

ИГОРЬ ГУСЕВ

www.jewukr.org/observer/eo2003/page_show _ru.php
Об этий трагедии снят худ.фильм "Из ада в ад".

Режиссер: Дмитрий Астрахан
Год выпуска: 1997
В ролях: Валерия Валеева, Анна Клинт, Алла Клюка, Геннадий Назаров, Геннадий Свирь, Якоб Бодо, Владимир Кабалин, Геннадий Гарбук, Марк Горонок, Олег Корчиков, Анатолий Котенев, Арнольд Помазан, Виктор Рыбчинский, Петр Юрченков (старший)

Описание: Фильм основан на реальных явлениях, произошедших в польском городе Кельцe 4. 07. 1946 г. Это история двух молодых семей - еврейской и польской. В польской семье нет детей. В еврейской - девочка. В то время как немцы угоняют иудеев в лагерь, ляхи прячут иудейского ребенка. Война заканчивается, и мама девчонки необычным образом возвращается. Бывшие иудейские дома заняты ляхами, дочка уверена, что она - полька… Отношение поляков к тем некоторым иудеям, сохранившимся и возвратившимся с того мира к себе домой - отношение, переросшее в погром…

Этот погром был не единственным . Вот еще:

в Белостоке 1946г апрель - 3 убитых,
Кельц - погромы в 1945 с апреля по сентябрь - 47убитых, в 1946г с февраля по июль - 57 убитых.
в Кракове в 1945г май, август - 2 убитых, в 1946г с февраля по июнь 44 убитых.. в Люблине в 1945г с марта по декабрь - 33 убитых, в 1946г с февраль по сентябрь 27 убитых..
в Лодзь в 1945г с мая по август - 17 убитых, в 1946гс февраля по июнь - 8 убитых.
в Рещов / Rzeszów в 1945г июнь, август 23 убитых.
в Варшаве в 1945гс апреля по август - 23 убитых, в 1946г июль 3 убитых
и ещё в ряде местечках и сёлах 1945-46гг 30 человек.
можно вспомнить, что в Польше в период 1940-1941гг польские рабочие и крестьяне тоже устраивали свои погромы против еврейства - например в Едвабне (Jedwabnia) 10 июля 1941г.. - около 2 тысяч убитых

Ты видел этот ров. Ты всё узнал:
И города сожженного оскал,
И чёрный рот убитого младенца,
И ржавое от крови полотенце.
Молчи - словами не смягчить беды.
Ты хочешь пить, но не ищи воды.
Тебе даны не воск, не мрамор. Помни -
Мы в этом мире всех бродяг бездомней.
Не обольстись цветком: и он в крови.
ТЫ ВИДЕЛ ВСЁ. ЗАПОМНИ И ЖИВИ.

И. Эренбург

«Дураки не прощают и не забывают, наивные прощают и забывают, мудрые прощают, но не забывают».

Президент Польши Анджей Дуда подписал поправки в закон об Институте национальной памяти, которые ввели наказание до 3-х лет тюрьмы за распространение сведений о причастности поляков к Холокосту. Даже намек на соучастие в преступлениях нацистов власти заранее объявили клеветой на польский народ, который, по словам Дуды, убивали "коммунисты и немецкие оккупанты". Так шаг за шагом поляки переписывают историю, вымарывая факты организации массовых убийств польских граждан еврейского происхождения. Видимо, будет запрещено вспоминать и о покаянии польских президентов, и о трудах историков, по крупицам собиравших доказательства участия польских националистов в геноциде сограждан. Владимир Тихомиров приводит несколько самых известных событий войны, о которых так стремятся ныне забыть в Варшаве.

Первые жертвы

Преследования еврейского населения Польши начались вскоре после вторжения нацистов. В восточных районах страны деморализованная польская армия еще продолжала сопротивляться, а в Кракове уже было создано еврейское гетто. Впрочем, тогда оно еще так не называлось. Просто район Казимеж – это старинный краковский еврейский квартал - был обнесен забором, колючей проволокой и военными постами. За пределами Казимежа (да и внутри тоже) все евреи с 12 лет были обязаны носить нарукавные повязки со звездой Давида. Вся полнота власти в гетто была передана "Еврейскому комитету" из 12 человек. Его председателем был назначен доктор Марек Биберштейн, его заместителем стал Вильгельм Гольдблат. Они должны были организовать еврейские рабочие отряды в помощь оккупационной администрации.

Краковское геттоВскоре нацисты устроили в Кракове и первый погром - хотели закрыть городскую синагогу на ул. Старой Божницы. Эсэсовцы вскрыли Ковчег Завета и, вытащив пергаментный свиток Торы, заставили евреев под страхом смерти оплевать свою святыню. После этого храм был закрыт и сожжен.

Погром в Кракове стал сигналом для погромов в других городах, в которых местные польские чиновники хотели выслужиться перед немецкими господами. По сведениям историков, сразу после нацистского вторжения погромы произошли в 128 населенных пунктах Польши. Характерный пример – городок Щучин, в котором польские активисты сожгли синагогу и еврейскую школу. Местный ксендз отказался остановить бойню, потому что считал всех евреев коммунистами.

Но подлинный террор против евреев развернулся летом 1941 года, когда нацистский режим приготовился раз и навсегда перекроить мир.

Дело было в Едвабне

До войны город Едвабне был типичным еврейским местечком: по данным переписи 1931 года, из 4 тысяч жителей примерно половина горожан были евреями, а в центре городка по соседству со старинным костелом красовалась деревянная синагога начала XVIII века. Так же спокойно уживались друг с другом жители разных национальностей города, который в 30-е годы стал одним из лидеров текстильной промышленности Польши – там работало два десятка ткацких фабрик. Экономический фактор и стал главной причиной еврейского погрома, начавшегося 25 июня 1941 года – как только город под натиском вермахта оставили подразделения Красной армии.

Современные польские историки в объяснение (если не в оправдание) еврейского погрома сочинили версию о том, что польское население было склонно обвинять евреев в сотрудничестве с советскими оккупантами, которые заняли этот район Белостокской области Польши еще в 1939 году. Дескать, органы НКВД по наводке евреев провели массовую депортацию поляков в Сибирь, а поэтому поляки и перенесли на евреев гнев на чекистов. Однако архивные данные никак не подтверждают этой гипотезы. Польский режиссер-документалист Агнешка Арнольд установила, что во время советской оккупации 1939–1941 годов органы НКВД арестовали в районе Едвабне и двух соседних городов всего 250 человек. Это были зажиточные предприниматели, а также польские офицеры. Причем списки на арест "классовых врагов" составляли не в синагоге, а местные коммунисты-подпольщики – все как один чистопородные поляки.

Еврейские школьники из Едвабне, 1938Как только советские войска оставили Едвабне, в городе начались антиеврейские выступления. Чудом выживший во время погрома житель Шмуль Васерштейн вспоминал:

Одни бандиты шли от одного еврейского жилья к другому, пока другие бандиты играли на аккордеоне и флейте, чтобы заглушить крики еврейских женщин и детей... Якуба Каца они забросали насмерть кирпичами, Кравецкого они пырнули ножом, а затем выкололи ему глаза и отрезали язык. Он ужасно страдал на протяжении 12 часов, пока не испустил дух... В тот же день я видел жуткую сцену. Чая Кубжаньская, 28 лет, и Бася Бинштейн, 26 лет, обе с новорожденными детьми на руках, когда увидели, что происходит, они побежали к пруду, чтобы утопиться и не попасть в руки бандитов...Погром остановило лишь вмешательство местного священника, заявившего, что с этим вопросом в скором времени разберутся сами немецкие власти.

Что ж, немцы вскоре действительно заинтересовались местными евреями. Новые городские власти, по словам Васерштейна, заявили, что всех евреев следует убить, а их имущество конфисковать и поделить.

10 июля 1941 года погром повторился. По свидетельству очевидцев, группа польских националистов, вооруженных топорами и дубинками, принялась выгонять евреев из домов и сгонять на площадь. Затем, отобрав 75 человек, они заставили их свалить памятник Ленину, который успели установить советские власти. Под градом побоев евреи отнесли памятник на окраину городка, где им приказали вырыть яму и свалить туда обломки статуи. Затем их забили до смерти и бросили в ту же яму.

Остальных же евреев заставили идти к большому амбару на окраине городка. По пути поляки поджигали бороды и пейсы стариков, а бежавших добровольцы ловили с собаками и избивали до полусмерти. Некоторые пытались обороняться, но усталым и израненным это было уже не под силу. В амбаре всех евреев подожгли.

Погром в ЕдвабнеИнтересно, что за убийством евреев наблюдало несколько гестаповцев, которые утром приехали в Едвабне. Красноречивая деталь: свидетели настаивают, что гестаповцы не принимали участия в операции, они просто все фотографировали.

Именно на немцев в послевоенной Польше возлагали ответственность за эти убийства. Но в 2001 году известный американский историк польского происхождения Ян Томаш Гросс опубликовал книгу "Соседи", в которой собрал свидетельские показания выживших евреев, доказав, что погром был совершен местными жителями без немецкой помощи.

Впрочем, Ян Гросс не снимает ответственности с немецких нацистов:

Очевидно, что, если бы Едвабне не был оккупирован немцами, евреи не были бы убиты своими соседями... Бесспорными повелителями жизни и смерти в Едвабне были немцы. Никакая серьезная организованная акция не могла быть предпринята без их согласия. Они и только они могли решить судьбу евреев. Они имели возможность остановить погром в любой момент, но они не сочли нужным вмешиваться...Книга Гросса, а также кинофильм Агнешки Арнольд "Где мой старший сын Каин?" произвели в Польше эффект разорвавшейся бомбы. Была даже создана специальная правительственная комиссия для расследования обстоятельств преступления. И в 2001 году президент Александр Квасьневский официально принес извинения еврейскому народу за это преступление.

Интересно, что свое расследование провел и польский "Институт народной памяти" (IPN). В итоге IPN снизил число жертв убийства до 340-350 человек, в остальном же согласившись с выводами Гросса.

После того как официозные польские историки не смогли опровергнуть неудобные факты в книге Гросса, в Польше стал насаждаться другой миф: мол, поляки принимали участие в Холокосте, но погром в Едвабне был спонтанным взрывом агрессии обезумевшей толпы, которая стремилась выместить на несчастных людях свой гнев за советскую оккупацию. Утверждали, что погром был организован криминальными элементами под надзором немецких солдат.

Но польский историк Мирослав Трычик, автор книги "Города смерти: соседские еврейские погромы", развенчал и эту мифологию, убедительно доказав, что все еврейские погромы тщательно готовились местными полицейскими и подпольными военизированными организациями "патриотов".

Все началось 5 июля 1941 года в городке Вонсош, где жило 1700 человек. 700 из них были евреи. В ночь на 6 июля деревню окружили специально отобранные для акции поляки.

Один из участников погрома показал, что у акции "стихийного террора" были организаторы, которые отдавали приказы и расставляли патрули добровольцев на окраинах городка и в полях - всюду, где могли спрятаться евреи.

Юзеф Л. велел мне идти за сараи в Вонсоше, на ржаное поле, и следить там, куда будут прятаться евреи, потому что они будут бежать той дорогой, - вспоминал один из поляков. - Ты будешь их возвращать, а мы с ними разберемся. Одни добровольцы должны были убивать евреев, другие - засыпать пятна крови на улицах песком, третьи - на телегах вывозить тела в условленное место. Братской могилой евреев Вонсоша стал глубокий противотанковый ров, вырытый еще бойцами Красной армии.

Потом эта схема действий повторялась в Радзилове, Едвабне, Щучине, Граево, Райгруде, Гонендзе и других населенных пунктах региона.

В других местах польские националисты, почувствовав свою безнаказанность, еще и издевались над своими жертвами.

В городе Кольно еврейских женщин заставили раздетыми бегать по улице, а затем выгнали "пастись на луг", заставив есть траву.

В городке Райгруде один поляк "бил стекло, а потом гнал по нему босых евреев купаться в озере, подгоняя их ударами веревки". И весь город "сбежался посмотреть, как топят этих евреев". Убийство воспринималось как спектакль.

Сначала милиция или народные патрули арестовывали евреев, которые сотрудничали с советскими силами. Это был сигнал, что убивать евреев можно быстро, без процессов и безнаказанно. Кого-то расстреливали за городом, кого-то топили в колодце, пруду или в дренажных рвах. На детей пули жалели, их убивали ударами о мостовую.

Потом полякам стало понятно, что убивать людей на улицах и вывозить тела за город неудобно. Начали копать ямы в окрестных лесах и полях и отводить туда жертв, потом оказалось, что эффективнее и дешевле всего сжигать людей в сараях...

Польские дружинники задерживают евреяВ немецких архивах сохранились и документы о том, как солдаты вермахта вставали на защиту евреев от местных жителей. Показательна история погрома в городке Гонендз близ знаменитой крепости Осовец. По свидетельствам чудом выживших очевидцев, евреев убивали металлическими прутьями и полуживыми сбрасывали в яму. В итоге представители местной еврейской общины бежали за помощью в немецкую комендатуру, умоляя спасти их.

В итоге вмешательства немцев "еврейский вопрос" был решен кардинально - немцы задержали 70 погромщиков, из которых 17 было расстреляно - не за убийства евреев, а за грабеж их имущества, которое формально считалось собственностью Третьего рейха.

Все выжившие евреи были заперты в импровизированной тюрьме в подвале местного магазина. Еврейских мужчин разделили на "рабочие бригады" - одни из них стали похоронной командой, другие же определены в обслугу для немцев. В итоге все они стали строителями немецкого концлагеря Майданек – первого "лагеря смерти", открытого после нападения фашистов на СССР.

Послевоенный погром в Кельце, когда поляки линчевали десятки евреев якобы за пропажу мальчикаИсторик Мирослав Трычик развенчал и другой миф о том, что за истреблением евреев будто бы стояли какие-то темные и необразованные крестьяне, неграмотный народ, который попался на удочку гитлеровской пропаганды. Нет, опубликованные документы ясно свидетельствуют, что организацией геноцида занимались представители местных элит - польские полицейские, предприниматели и даже врачи. Так, например, в городке Гонендз именно довоенные полицейские составили списки евреев. В Браньске акции по уничтожению евреев возглавлял довоенный лидер местного отделения Польской крестьянской партии. Немецкая комендатура состояла из 3-4 немецких офицеров, остальные же были поляками. В городке Щучин убийства евреев организовал директор местной школы, а в городке Райгруд главарем банды националистов стал учитель латыни и древнегреческого из местной католической семинарии.

Эти образованные люди практически ничего не знали о своих еврейских соседях. Когда их просили перечислить фамилии убитых, они чаще всего называли клички: "Сапожник", "Портной", "Морковка".

* * *
С новой силой террор против еврейского населения вспыхнул в 1945 году, когда польские националисты, рассчитывавшие после падения Берлина на начало новой войны между СССР и США, решили заранее "зачистить" польские города от евреев, считавшихся "пособниками большевиков". Но это уже другая история.

Агрессивный антисемитизм в Польше имеет давнюю историю, он активизировался после оккупации польских территорий гитлеровскими войсками и продолжился после окончания Второй мировой войны, в том числе - Краковский погром 11 августа 1945 года, который удалось прекратить только вмешательством Советской армии.


Самый крупный послевоенный погром в Польше произошёл в городе Кельце.Кельце - административный центр воеводства, город средней величины в Центральной Польше. До нацистской оккупации треть населения этого города была этническими евреями - около 20 тыс. человек. После окончания войны в Кельце оказалось около 200 евреев - 1% от численности довоенного еврейского населения города. Это были в основном, вернувшиеся на свою беду в родной город, бывшие узники нацистских концлагерей.

О «причине» погрома написано в Википедии:

«Поводом для начала погрома стало исчезновение восьмилетнего мальчика Генрика Блашчика. Он исчез 1 июля 1946 года и возвратился через два дня, рассказав, что его похитили евреи и, спрятав, намеревались убить (позже в ходе расследования выяснилось, что мальчик был отослан отцом в деревню, где его научили, что он должен рассказывать)».

Этот мальчик указал на еврейское общежитие в здании на улице Планты, 7, где располагался еврейский комитет и организация «Сионистская молодёжь», как на дом, в подвал которого его заточили. Полицейские отправились туда с обыском, ничего не обнаружили, но зверски избили нескольких бывших узников «лагерей смерти». По Кельце поползли слухи о том, что, якобы, несколько польских детей заточены в подвалах «еврейского» дома.

Утром 4 июля 1946 года у здания общежития стали собираться польские горожане, скандирующие антисемитские лозунги:

«Смерть евреям!»,

«Закончим работу Гитлера!»

Злоба возрастала, и разбивая стёкла в доме, разъярённая толпа во главе с полицейским Владиславом Блахутом ворвалась в общежитие и начала избиение евреев. Несчастных, среди которых были беременные женщины и маленькие дети, забивали камнями, железными прутьями, палками…

Погром охватил весь город, тысячи человек участвовали в зверствах. Погромщики блокировали, проходящую через Кельце железную дорогу, вытаскивали евреев из остановленных поездов и - забивали насмерть… На совести погромщиков - многие десятки жизней (47 евреев - только жители Кельце), свыше 50-ти было ранено. Беспорядки удалось подавить лишь специально присланными из Варшавы воинскими частями.

Затем состоялись похороны растерзанных, и - спешный показательный судебный процесс, где 9 из 12 обвиняемых были приговорены военным трибуналом к смертной казни. Приговоры были приведены в исполнение уже 12 июля 1946 года…

Погром в Кельце стал причиной массовой эмиграции евреев из Польши. К середине шестидесятых годов количество проживающих в Польше евреев было менее одного процента от их довоенного количества, то есть около 35 тысяч человек. В 2002 году в Польше насчитали в перепись всего 1133 еврея...

Они делали этот жест и тогда, когда вагоны, набитые обреченными людьми, проезжали мимо них, направляясь в лагерь смерти. В фильме они объясняли свой жест желанием сообщить идущим на смерть о ждущей их участи, но по радостной ухмылке этих польских крестьян видно, что участь евреев их вполне устраивает, как их устраивает то, что уже во время войны они заняли опустевшие дома своих еврейских соседей.

В европейских странах, оккупированных фашистской Германией, массовое уничтожение нацистами евреев вызывало сострадание и порождало массовый героизм. Так в Дании почти все евреи страны, семь тысяч человек, были переправлены на рыбацких лодках в соседнюю Швецию и, тем самым, были спасены от уничтожения.

В Польше, в отличие от всех других европейских стран, массовое уничтожение евреев не вызвало у поляков массового сочувствия к гонимому народу. Геноцид евреев вызвал только довольные ухмылки поляков. После войны в Польше начались еврейские погромы.

11 августа 1945 года случился крупный погром в Кракове . Вмешавшиеся части Войска Польского и Советской армии положили конец погрому, но среди евреев были убитые и раненые. В докладной записке польских властей говорилось, что с ноября 1944 года по декабрь 1945 года был убит, по доступным сведениям, 351 еврей.

В 1946 году жертв было уже больше. Самый известный погром случился в городе Кельце, где до начала второй мировой войны проживало около 20 000 евреев, что составляло треть населения города. После окончания войны в Кельце вернулось всего лишь 200 выживших евреев, главным образом - бывших узников нацистских концентрационных лагерей . Поводом для начала погрома стало исчезновение восьмилетнего мальчика, который, после возвращения рассказал, что его похитили евреи и, спрятав, намеревались убить. Позже в ходе расследования выяснилось, что мальчик был отослан отцом в деревню, где его научили, что он должен был рассказывать .

Утром 4 июля 1946 года начался погром, к полудню возле здания еврейского комитета в Кельце собралось около двух тысяч человек. Среди звучавших лозунгов были: «Смерть евреям!», «Смерть убийцам наших детей!», «Завершим работу Гитлера !». В полдень в здание прибыла группа во главе с сержантом польской милиции, которая присоединилась к погромщикам. Толпа взломала двери и ставни, погромщики проникли в здание и начали убивать укрывшихся там людей поленьями, камнями и заготовленными железными прутьями.

Еврейский погром в 1946 году: Сцена из фильма «Из ада в ад». 1997 год, режиссер Д.Астрахан.

В ходе погрома было убито от 40 до 47 евреев, среди них были дети и беременные женщины. Также больше 50 человек было ранено. В ходе погрома были убиты двое поляков, пытавшихся противостоять погромщикам.

Уже 9 июля 1946 года на скамье подсудимых перед участниками выездной сессии Верховного военного суда оказались двенадцать человек, а 11 июля к смертной казни были приговорены девять обвиняемых, по одному - к пожизненному заключению , к десяти годам и к семи годам тюрьмы.

Несмотря на суровые приговоры, погром в Кельце положил начало массовой эмиграции евреев из Польши.

Если в мае 1946 года из Польши уехало 3500 евреев, в июне – 8000, то после погрома в Кельце в течение июля уехало 19 000 человек, в августе - уже 35 000.

Советское посольство в Варшаве 24 сентября 1946 года сообщало в МИД СССР, что за несколько месяцев, начиная с июня этого года, страну покинуло более 70 - 80 тысяч евреев. В официальном документе так оценивались причины исхода евреев из Польши :

«Наличие антисемитских взглядов в стране в предвоенные годы и усиленная пропаганда их за годы немецкой оккупации дают себя чувствовать и в настоящее время. Возникали трудности с определением евреев на работу, т.к. имелись руководители предприятий, которые отказывались принимать евреев на работу, боясь недовольства со стороны коллектива своего предприятия. Для предприятий же, где работало значительное количество евреев, нередко чинились препятствия в предоставлении сырья, вспомогательных материалов, транспорта.

Мыслью покинуть Польшу и найти себе другое местожительство, приобрести себе родину проникалось все большее и большее количество евреев. ... После же событий в Келецком воеводстве началась паника и массовое движение на запад».

После драмы в Кельце евреям стало небезопасно ездит поездами, нередко евреев стали выбрасывать из вагонов на ходу поезда. Юлиан Тувим, выдающийся польский поэт еврейского происхождения, в июле 1946 года писал своему другу Й. Штаудингеру: «...я хотел поехать поездом в Лодзь. В связи с известными тебе событиями для меня безопаснее отложить поездку на более благоприятное время».

Юлиан Тувим за два года до этих событий написал пламенный манифест «Мы - польские евреи», в котором есть такие слова: «Я – поляк. … Поляк - потому что родился в Польше, здесь вырос, здесь меня воспитали, здесь я учился, потому что в Польше я был счастливым и несчастным; потому что из эмиграции хочу возвратиться именно в Польшу, если бы даже в других местах мне был бы обещан рай».

В конце лета 1953 года Юлиан Тувим с женой решили, что проведут Рождество на курорте в Закопане. Но вскоре ему позвонил незнакомый человек и угрожающе произнёс в трубку: «Не приезжай в Закопане, а то можешь живым не уехать»…

И, действительно, Тувим не уехал из Закопане живым: 27 декабря 1953 года его сердце остановилось, инфаркт настиг его в 59 лет. Еще одним евреем стало меньше в Польше.

К середине шестидесятых годов количество проживающих в Польше евреев было менее одного процента от их довоенного количества, то есть около 35 тысяч человек. Но в 1968 году, остававшиеся евреи были изгнаны из страны.

После войны в Польше был установлен просоветский режим, но в руководстве Польской объединенной рабочей партии (ПОПР) единства не было, борьбу за власть с переменным успехом вели две группы деятелей. Одна, настроенная откровенно просоветски, в значительной степени была представлена евреями, другая была настроена националистически и стремилась не следовать во всем указаниям из Москвы, а вести в определенной степени самостоятельную политику. Антисемитизм был использован в политической борьбе за власть.

После шестидневной войны Израиля в 1967 году во всех странах коммунистического блока под видом антисионистской началась антисемитская кампания. В Польше эта кампания легла на хорошо подготовленную почву.

Первый секретарь ПОРП Владислав Гомулка в марте 1968 года обвинил евреев в организации студенческих волнений. Он заявил, что речь идет о «сионистском заговоре», и фактически распорядился начать новые преследования евреев. Перед евреями встала необходимость выбора: эмигрировать, либо полностью отказаться от национальной, культурной и религиозной идентичности.

Поскольку Польша, в отличие от СССР и других социалистических стран, разрешала евреям покидать страну, то последние евреи были вынуждены уехать, а в 2002 году в Польше насчитали в перепись 1133 еврея.

Польский антисемитизм

В сегодняшнем польском обществе антисемитизм остается национальной чертой множества поляков.

Но антисемитизм - это сравнительно позднее «приобретение» человечества. На протяжении сотен лет народы, среди которых жили евреи, могли быть охвачены антиеврейскими настроениями, но антиеврейские настроения и, даже, антиеврейские действия – это еще не антисемитизм.

Макс Даймонт выделяет четыре особенности отличающие антисемитизм от антиеврейских действий .

Во-первых, антисемитизм алогичен, иррационален и продиктован подсознанием. Сначала следует предубежденность, потом ей подыскивается оправдание. Антиеврейские действия, напротив, продиктованы вполне логичными, рациональными и осознанными причинами. Сначала следует мотивировка, затем расправа.

Во-вторых, антисемитизм обращен против «еврейской расы» как целого. Он не интересуется отдельно взятым евреем, его достоинствами или недостатками. Антиеврейские чувства направлены против индивидуальных евреев. Они имеют те же причины, что враждебные чувства к индивидууму во всех других религиях и национальностях.

В-третьих, антисемитизм намеренно избирает евреев и только евреев в качестве своей единственной мишени. Он исключает всех других, которые могут быть «виноваты» в преступлениях, приписываемых евреям. Антиеврейские действия зачастую же являются побочным продуктом общей волны насилия.

Наконец, антисемитизм не ищет решения. Он не предусматривает никакого выхода для евреев, он не предлагает им никакой альтернативы.

Антиеврейские действия прошлого были зачастую направлены на обращение евреев из одной религии в другую.

Для подлинного антисемита «преступлением» евреев является уже то, что они евреи. Это «преступление» не может быть искуплено или прощено, даже если еврей откажется от своей религии. Антисемитизм – это психологическая проблема. Ее источник находится не в реальности, а в мозгу антисемита.

Превращение антиеврейских настроений в воинственный антисемитизм происходило постепенно, главным образом – на протяжении XIX века. Почвой для антисемитизма являются антиеврейские настроения в обществе вкупе с воинствующим национализмом.

Очевидные причины антиеврейских настроений принято делить на экономические и религиозные.

Евреи стали первыми торговцами в Европе и без их участия было бы невозможно становление европейской экономики. Со временем возник конфликт интересов еврейских купцов и местной буржуазии, появились законы, ограничивающие экономические возможности евреев, но это меры не были всеобъемлющими.

К началу нового времени евреи успешно занимались кредитными операциями, банковской и биржевой деятельностью, но причиной еврейской экспансии в экономике является вовсе не мифическая любовь к деньгам и якобы патологическая жадность евреев. В XIV веке католическая церковь запретила христианам давать взаймы деньги под процент, евреи же оказались свободны от этого запрещения. Поскольку торговцы, которых становилось все больше и больше, всегда нуждались в получении денег для своей деятельности, то евреи стали заниматься кредитованием бизнеса, или, в прежней терминологии, - ростовщичеством. Впоследствии в литературе распространился отрицательный образ еврея-ростовщика, который не способствовал установлению теплых отношений евреев с народами, среди которых они жили. Но говорить о том, что евреев не любили потому, что они давали деньги под процент так же неверно, как и утверждать, что в наше время народ ненавидит банки за то, что банки выдают кредиты. Банки сегодня, как и евреи много лет назад, делают то, без чего были бы невозможны экономические отношения.

Ростовщичеством евреи в той или иной степени занимались во всей Европе. Но в Польше специфической хозяйственной деятельностью евреев стали винокурение и управление имуществом шляхты, аренда шляхетских имений.

Ю.Гессен писал: «Арендатор-еврей, становясь на место пана, получал,– конечно, лишь в известной мере,– ту власть над крестьянином, которая принадлежала землевладельцу, и так как еврей-арендатор… старался извлечь из крестьянина возможно больший доход, то злоба крестьянина… направлялась и на католика-пана, и на еврея-арендатора. И вот почему, когда в 1648 году разразилось страшное восстание казаков под предводительством Хмельницкого, евреи, наравне с поляками, пали жертвой» .

А.И.Солженицын цитирует в своем капитальном труде «Двести лет вместе»: «К восемнадцатому столетию винное дело стало почти главным занятием евреев… Этот промысел часто создавал столкновения между евреем и мужиком, этим бесправным «хлопом», который шёл в шинок не от достатка, а от крайней бедности и горя» .

Накануне раздела Польши более обеспеченные в своей массе евреи могли вызывать зависть. Зависть могла быть причиной антиеврейских настроений, но зависть должна пройти, если завидовать становится нечему.

После раздела Польши, когда большая часть её жителей вошла в состав Российской империи, евреям запретили заниматься винокурением, содержать шинки, жить в деревнях и евреи лишились существенной части своего былого экономического благополучия. Еврейское население увеличивалось очень быстро, а границы черты оседлости, созданной в России, предопределили скученность и, как следствие, обнищание еврейского населения.

Во время второй мировой войны массовая гибель евреев могла породить только сочувствие к гонимому народу. Десятки тысяч человек принимали участие в спасении евреев в оккупированных странах, несмотря на то, что нацисты угрожали смертью за любую помощь евреям. В Нидерландах , Норвегии , Бельгии и Франции подпольные организации, участвовавшие в сопротивлении, помогали евреям, главным образом в поиске убежища. А Дания стала единственной оккупированной страной, из которой в лагеря смерти нацистами не было отправлено ни одного эшелона.

В Польше от рук нацистов погибло 2,8 миллиона евреев. Их тоже пытались спасать простые поляки, но большинство поляков – нет.

Поляки не так уж далеко живут от датчан и различия в их экономическом положении к началу второй мировой войны не кажутся слишком существенными. Поэтому, некогда существовавшее экономическое превосходство евреев над поляками, очевидно, не является причиной польского антисемитизма.

Как произошло превращение антиеврейских чувств в антисемитскую предубежденность?

Эта трансформация совершилась в три этапа, которые следовали один за другим, друг на друга налагаясь. Питательной средой современного антисемитизма стал новый социально неустойчивый класс, порожденный изменившимися экономическими условиями. Этот класс советская коммунистическая пропаганда называла мелкобуржуазным, Макс Даймонт называет «потертыми белыми воротничками», а Ханна Арендт в своей книге «Происхождение тоталитаризма» называет «деклассированной группой». Эта деклассированная социальная прослойка дает наибольшее число приверженцев современного антисемитизма. Именно из этой группы Гитлер вербовал наиболее страстных своих приверженцев.

В Польше естественным источником для формирования мелкобуржуазной группы являлась многочисленная шляхта, которая в эпоху становления капитализма была источником роста численности «потертых белых воротничков». Польская шляхта не могла быть довольна своим экономическим положением в эпоху бурного развития капитализма, в то же время «шляхетская гордость» требовала найти выход из зависимого положения.

Не только в Германии и Польше, но и повсеместно в Европе недовольство этих мелких-мелких буржуа, деклассированной группы, было умело направлено в русло антисемитизма, где появившиеся расовые теории обеспечивали деклассированных чувством своего превосходства.

Середина прошлого века была периодом повсеместного распространения революционных идей в Европе, периодом зарождения коммунизма и социализма. Именно в это время политики открыли новое применение для деклассированных, а также для евреев. Деклассированных можно было использовать как ударную силу. Правые политические деятели двинули их в контрнаступление против левых. Нестабильность положения деклассированных они начали объяснять не экономическими или социальными причинами, а существованием «еврейского засилья». Если деклассированные страшились капитализма, то евреев выставляли в образе капиталистических эксплуататоров. Если деклассированные опасались коммунизма, то евреев представляли в образе коммунистических заговорщиков. Все зло объявлялось делом рук евреев. Мол, если бы не они, деклассированные нашли бы свое место в обществе.

Это было началом антисемитизма. Он был не столько политическим движением, сколько политическим орудием. Антиеврейские чувства, сохранившиеся со средних веков, исподволь направлялись по новому руслу. Мало-помалу они трансформировались в антисемитские предрассудки. Религиозные деятели средних веков требовали изгнания евреев, чтобы те не оскверняли своим присутствием христианскую веру. Светские политики новейшего времени не требовали изгнания евреев. Это не принесло бы им никакой пользы. Стоило изгнать евреев, и деклассированные элементы немедленно увидели бы, что их положение нисколько не изменилось. Евреев нужно было сохранять в обществе в роли постоянных козлов отпущения.

Однако создатели антисемитизма не предвидели дальнейшего развития событий: появления новой разновидности политиков тоталитарного склада, которые призовут к действительному уничтожению евреев. Они не предвидели, что их собственная безответственная пропаганда будет использована безумцами и садистами и превращена в идеологию массового уничтожения.


1] Катастрофа европейского еврейства. Часть 6, Иерусалим, 1995, с.251-253.

[ 6] Макс Даймонт «Евреи, Бог и история».


1 2

Статьи по теме